Диалог двух поколений

28 марта в Малом зале Московской консерватории состоялся концерт двух солистов Большого театра: молодого баса Даниила Акимова и известной меццо-сопрано Екатерины Воронцовой. За роялем была Алина Смирнова, занимающая должность концертмейстера на кафедре сольного пения МГК.

Только начинающий карьеру в главном театре страны, ассистент-стажер Московской консерватории (класс Петра Скусниченко), лауреат многих конкурсов, в том числе обладатель 1 премии Всероссийского музыкального конкурса «Звезды Exeed», Даниил Акимов, представил свою первую почти сольную программу. В Большом он пока что исполняет такие роли, как Офицер в «Севильском цирюльнике», Митюха в «Борисе Годунове», Третий корабельщик в «Сказке о царе Салтане», Дворник и Часовой в «Катерине Измайловой». Но в его репертуаре и более весомые партии — Мазетто в «Дон Жуане» Моцарта, Коллен в «Богеме» и Спарафучиле в «Риголетто». 

По-видимому, руководство не спешит продвигать артиста вверх по карьерной лестнице и внимательно к нему присматривается. А может, дело в том, что в нынешнем Большом есть приверженность к басам европейского плана — с более легкими и подвижными голосами. Оно и понятно, ведь опер русского репертуара сейчас здесь обидно мало. Тембр Акимова ближе к славянскому типу. 

Екатерина Воронцова, в 2015 году окончившая Казанскую консерваторию, с 2018 года поет в Большом. Она уверенно заняла пост ведущей артистки на роли лирического меццо-сопрано. Воронцова — одна из специалистов по исполнению сочинений Россини, Моцарта и особенно барочной музыки. Не зря она в сезоне 2021-2022 получила «Золотую маску» за интерпретацию главной партии в опере «Ариодант» Георга Фридриха Генделя.

Приятно, что основу концерта в Московской консерватории составили не только популярные, хитовые сочинения, но и редкости. Разумно поделили программу: в первом отделении звучала итальянская музыка (Верди, Понкьелли, Россини), во втором русская (Чайковский, Рахманинов, Мусоргский).

У сочного, мясистого, крупного, отлично выстроенного по всему диапазону баса Даниила Акимова видна хорошая вокальная школа. Материал для развития у него действительно отличный — певец радовал силой, масштабом своего вокального инструмента, который приумножался в звонкой акустике Малого зала.

Вместе с тем развернуться таланту артиста в полную мощь не позволило однообразие динамики: практически все произведения Акимов пропел на нюансах форте и меццо-форте, не показав тонкие краски голоса. Возможно, сказалось волнение, но, может быть, некоторые сочинения пока не до конца впеты и внутренне осмыслены. В первой части программы это ощущалось в арии Банко из «Макбета», рассказе Феррандо из «Трубадура», арии короля Филиппа из «Дона Карлоса» Верди. 

Можно не сомневаться, что в будущем певец доработает динамические недочеты и доведет свое исполнение до совершенства. Нынешняя заявка в любом случае выглядит многообещающе — вокальный материал у Акимова шикарный. 

Наиболее интересной в первом отделении получилась ария Базилио из «Севильского цирюльника» Россини — Даниил исполнял эту роль совсем недавно в студенческом спектакле Оперного театра Московской консерватории на сцене Большого зала. На концерте в Малом зале было видно и слышно, что номер не только хорошо впет, преподнесен с необходимыми динамическими контрастами, но и актерски проработан — Акимов продемонстрировал уверенное чувство комического, добавляя в сценическое существование разного рода ухмылки и ужимки. Впечатление подпортило финальное «до», которое певец после того как долго продержал, очень резко, почти что криком снял (совсем не в стиле бельканто). 

В «русской» части программы тоже не все было гладко. Упомянутое динамическое однообразие царило в знаменитом «Благословляю вас, леса» Чайковского, а монолог Бориса из «Бориса Годунова» Мусоргского — разумеется, певцу на вырост. Здесь Акимов пока не смог передать весь спектр эмоций, испытываемых царем: все выглядело однотонно громко и грозно. Он больше показывал свой голос, нежели внутреннее душевное состояние царя-убийцы. 

Самым удачным и ярким моментом выступления певца стал финал всей программы — «Трепак» и «Полководец» Мусоргского из «Песен и плясок смерти». Тут сошлись воедино мощность баса, чувство слова, которое артист нес очень ярко, колоритность и характерность интонации, столь важные для Мусоргского. Эмоциональную, образную суть музыки Акимов передал сполна. 

Бас — голос, который растет и вынашивается дольше всех: золотой период артистов этой вокальной породы начинается лет в 45-50. Поэтому у Даниила Акимова все еще впереди: данные позволяют ему добиться большого успеха, осталось поработать над частностями.

Екатерина Воронцова начала свое выступление с романса Синьоры ди Монца из «Обрученных» Амилькаре Понкьелли. Несмотря на определенную вторичность музыки, в коей ясно угадывается стиль Доницетти и раннего Верди, артистка сразу же продемонстрировала, что такое настоящее бельканто. Гармоничность тембра, бархатное звучание сочетались с чисто итальянской страстностью подачи, драматизмом и куражом. Прибавим к этому царственность и величественность, которые ощущались в интерпретации — и получается настоящая сенсация: исполнение заслуженно сорвало шквал оваций.

Следом последовала каватина Семирамиды из одноименной оперы Джоаккино Россини. Здесь с первой ноты певица доказала, что в ролях колоратурных меццо ей нет равных: филигранная легкость бесконечных пассажей, их грациозность, та нега, которую источал голос артистки, удивительная музыкальность и феноменальное чувство стиля показали высший пилотаж Воронцовой.

С русской музыкой дела обстояли несколько иначе.

Ария Саламбо и сцена обряда из оперы Мусоргского у Воронцовой пока выглядела несколько эскизно: и по выбору динамических средств, и по уровню вживания в текст. Последний факт выразился в частом несоблюдении нужного ритма в нотах: артистка то снимала длительности раньше времени, то наоборот их передерживала или вступала раньше необходимого.

Знаменитое «Забыть так скоро» Чайковского оказалось певице не совсем по голосу: если первая часть убедила своей трактовкой и звучанием, то заключительному «Забыть любовь, забыть мечты» откровенно недоставало нужного драматизма и темных красок в вокале — тембр Воронцовой здесь выглядел уж слишком светло, а верхним нотам не хватало плотности. 

Зато безусловно удалась сценка из русской девичьей жизни «Кабы знала я», в которой певица показала свой драматический дар — дар вживания в образ персонажа и соответствие собственной вокальной эстетики музыке: проникновенность, «страдательность», чутко найденные артисткой, здесь были более чем уместны. 

Весь вечер сопровождался звучанием рояля под пальцами Алины Смирновой. Сольные эпизоды переливались оркестровыми красками, а аккомпанемент был чуток и тонок, пианистка предстала верной союзницей певцов.

---

Текст: Филипп Геллер