Памятник в русском городе, а почтовые марки – в княжестве Монако

Честно признаюсь, что балет привлёк меня не сразу, значительно позже, чем многих других. С годами стал увлекаться “Татьяной”, “Кармен”, “Золушкой”, “Жизелью”, “Баядеркой”, “Спящей красавицей” и даже “Семью красавицами”. Что касается моей жены Юли, тут уже любовь к балету была с раннего возраста.

Как-то она рассказала: “Однажды в Ташкент приехала известная балерина Майя Плисецкая. Мы с подружками учились в старших классах и буквально обо всем на свете забыли. В первый день мы пошли в театр оперы и балета имени Навои на балет “Лебединое озеро” с её участием, на второй день были на концерте, где Майя Плисецкая исполняла своего “Умирающего лебедя”. После концерта мы долго ждали известную балерину возле театра и были счастливы задать ей несколько вопросов”.

Когда я встретил Юлю в школе юных корреспондентов при молодежной газете, она уже была студенткой педагогического института иностранных языков и точно знала, о чем будет писать. Её “притягивал” к себе отдел искусства и литературы. Не могу судить: или бабушкины гены, или стараниями их мам, но наши внучки очень рано стали ходить в балетную школу и танцевали, помню, в “Щелкунчике” и в “Лебедином озере”.

По-настоящему мы все влюбились в Балет Сан-Хосе в Калифорнии. Бабушка с внучками пересмотрели многие замечательные, яркие балетные постановки. Не остались в стороне, когда приезжали в наш город гости-коллективы Мариинского театра, Екатеринбургского балета, Московского театра классического балета. Но тут была одна особенность: бабушка и внучки смотрели и любовались, а потом шли домой отдыхать. Мне же приходилось долго трудиться за письменным столом. В наших местных газетах я старался рассказать о хореографах, балетмейстерах, танцорах и даже о дежурных медиках: танцы без травм не бывают. Не забывал и об известных русских артистах балета, “русских корнях” американских танцоров и балерин. Словом, балет украшал мою жизнь и скучать не давал.

Но вот однажды я получил очень интересное письмо от читателя из самой Москвы:

“И ты, Брут! Я удивляюсь, когда знатоки и почитатели русского балета зацикливаются на одних и тех же именах. Конечно, великих, но равновеликих еще одному незаслуженно полузабытому имени Леонид Мясин. Борис, у Вашей приемной матери Америки его имя числится в когорте “Великих русских в Америке”. В СССР полузакрыто распространялся журнал “Америка” на русском языке. И периодически в его номерах были материалы, посвященные нашим соотечественникам, жившим и внесшим весомый вклад в развитие культуры в этой стране. Помню почти подряд два номера журнала были посвящены Рахманинову и Мясину. Слава Богу, что руководство Большого снизошло до постановки его балетов, восстановленных Леонидом (Лоркой) Мясиным-младшим. Не относите мою эскападу лишь на родственные чувства, в балете в отличие от оперы, я кое в чем разбираюсь. Но Вам за популяризацию нашей национальной гордости говорю – спасибо.

С уважением, Евгений Борисович Мясин”

Послание близкого родственника известного русского артиста балета и хореографа воодушевило меня. Да и тема “История русского балета” сама по себе интересная и, на мой взгляд, ещё недостаточно раскрыта.

Я снова вижу голубой далёкий свет Прекрасным принцем мне является балет Он позолоченную туфельку даёт И за собою в миp загадочный ведет

Илья Pезник

Русский балет Сергея Дягилева

В России, в старинном городе Перми, где жил знаменитый реформатор русского балета, появился прекрасный памятник Сергею Дягилеву работы известного скульптора Эрнста Неизвестного, а в княжестве Монако произошло другое важное событие. Были выпущены почтовые марки, посвященные столетию “Русского балета Дягилева”. Согласитесь, не каждой, даже очень известной танцевальной труппе, выпадает такое счастье. Случайного на свете ничего не бывает. В чём тут секрет?

Сергей Дягилев при покровительстве императорского двора России и влиятельных лиц в светских кругах Франции приступил к организации “Русских сезонов” – русского балета за рубежом. В апреле 1911 года на сцене оперного театра Монте-Карло (княжество Монако) состоялись первые спектакли труппы “Русский балет Дягилева”. В неё вошли балетмейстеры, хореографы и танцовщики из Мариинского театра и Большого театра. С хореографией Михаила Фокина с триумфом прошли балеты “Подводное царство” (из оперы “Садко”), “Призрак розы”, драматический балет “Петрушка”.

Популярность пришла быстро. “Русскому балету Дягилева” рукоплескали в Париже, Риме, Лондоне, Нью-Йорке. На сцене Метрополитен-опера с успехом проходили выступления балетной труппы артистов русских императорских театров, в числе которых были Анна Павлова, Михаил Мордкин, Лидия Лопухова и Александр Волин. Выступления артистов и их балетные постановки такие, как “Сон маркизы” на музыку Моцарта, способствовали пробуждению интереса зрителя к балетному искусству.

В то время всё русское вдруг стало модным: русская одежда, русская кухня, русская музыка и даже… русские имена. Английские танцовщики, которых пригласил Дягилев, взяли себе русские имена. Так, Петрик Хили Кей стал Антоном Долиным, Эликс Маркс – Алисией Марковой, Хильда Маннингс – Лидией Соколовой. Популярность его сезонов привела и к увлечению европейцев традиционным русским костюмом и породила новую моду – даже супруга короля Великобритании Георга VI выходила замуж в “платье, перефразирующем русские фольклорные традиции”.

Блистательна, полувоздушна, Смычку волшебному послушна, Толпою нимф окружена, Стоит Истомина. Она, Одной ногой касаясь пола, Другою медленно кружит, И вдруг прыжок, и вдруг летит, Летит, как пух от уст Эола, То стан совьет, то разовьет, И быстрой ножкой ножку бьет.

Александр Пушкин

Балет “Треуголка” и костюмы Пабло Пикассо

Теперь о Леониде Мясине. Он родился в Москве, в семье музыкантов. Его отец – Федор Афанасьевич Мясин, был валторнистом оркестра Малого театра. Мать – Евгения Николаевна, была хористкой Большого театра. В возрасте 8 лет он поступил на балетное отделение Московского театрального училища. Будучи учеником, много выступал на сцене Большого театра, в том числе в своей первой роли Черномора в опере “Руслан и Людмила” Михаила Ивановича Глинки. Одновременно участвовал в драматических спектаклях Малого театра, а также начал серьезно заниматься живописью в школе А. Болыпакова и игрой на скрипке. В 1915 году дебютировал в труппе Сергея Павловича Дягилева в качестве балетмейстера-постановщика. Леонид Федорович поставил более 70 одноактных балетов. Среди лучших постановок дягилевского периода: “Волшебная лавка”, “Весна священная”, “Треуголка”. Известный испанский композитор Мануэль де Фалья написал балет в двух актах “Губернатор и жена мельника”. Произведение было впервые исполнено в 1917 году. Сергей Дягилев, побывавший на премьере, попросил де Фалья переписать балет, получивший в результате название “Треуголка”. Хореографом был Леонид Мясин, а костюмы и декорации создавал известный художник Пабло Пикассо. Балет представляет историю мельника и его жены, живущих душа в душу, и губернатора, который пытается соблазнить жену мельника, что приводит к его публичному осмеянию.

Интересно, что в качестве художников-декораторов Сергей Дягилев привлекал передовых художников Европы Пабло Пикассо, Андре Дерена, Коко Шанель, русских авангардистов – Наталью Гончарову, Наума Габо, Михаила Ларионова.

Для работы над балетом Мясин, де Фалья и приглашенный на главную партию испанский танцовщик Феликс Фернандес три месяца провели в Испании. Уже в период репетиций стало ясно, что Феликс, который прекрасно танцевал импровизации, испытывал трудности в разучивании сложной роли мельника. Дягилев решил что Мясин, за время постановки балета усовершенствовавшийся в технике испанских танцев, сможет сыграть главную роль. Его партнершей стала известная русская танцовщица Тамара Карсавина. В 1920 году балет “Треуголка” был поставлен в Париже и Монте-Карло.

Анна Ахматова – Тамаре Платоновне Карсавиной Как песню, слагаешь ты легкий танец – О славе он нам сказал, – На бледных щеках розовеет румянец, Темней и темней глаза. И с каждой минутой все больше пленных, Забывших свое бытие, И клонится снова в звуках блаженных Гибкое тело твое.

Русский балет решил судьбу одного юноши-сына британского дипломата. Он был так потрясен танцем примы-балерины Анны Павловой, что решил стать танцовщиком. И вот, в 19 лет делает первые шаги в балете у Леонида Мясина, одного из лучших хореографов Сергея Дягилева. Затем попадает в руки Брониславы Нижинской. Танцевать начал в балетной труппе Иды Рубинштейн. Тут он сменил имя, это было модно, и стал Фредериком Аштоном. Со временем получил должность главного балетмейстера труппы Нинетт де Валуа, которая стала главной в Королевском балете Великобритании, и рыцарский титул “Сэр”.

Два слова о Вацлаве Нижинском. Он родился в Киеве в семье танцовщиков Элеоноры Береды и Фомы Нижинского. Каждому понятно, что балетом начал заниматься с раннего детства. Потом его путь лежал в Петербургское театральное училище и затем прямо в Мариинский театр. Среди его партнерш были знаменитые примы-балерины Анна Павлова, Матильда Кшесинская, Тамара Карсавина. Интересно, что пройдут многие годы, и на сцене миланского театра легендарный русский танцовщик Михаил Барышников сыграет роль другого великого русского артиста Вацлава Нижинского в спектакле “Письмо человеку” американского драматурга Роберта Уилсона.

В 1924 году группа солистов балета Мариинского театра выехала на гастроли в Германию. Четверо из этой поездки не вернулись, в их числе были Георгий Баланчивадзе (Джордж Баланчин) и Александра Данилова. Импресарио Сергей Дягилев нашел их в Англии и пригласил в свою балетную труппу.

Балет стал главным в жизни и деятельности Сеpгея Дягилева, мецената, пропагандиста русской культуры. “Чего он хотел? – писал искусствовед P. Брюссель. – Tри определенные вещи: открыть Россию миру, открыть мир новый – самому себе. И это при помощи средств самых простых, самых прямых и самых легких: через живопись, через музыку, и только позже он осмeлился сказать – через танец”. Со временем репертуар стал более разнообразным – тут и “Жар-птица” Стравинского, и “Половецкие пляски” из оперы Бородина “Князь Игорь”, и сюита Римского-Корсакого “Шехеразада”, и “Спящая красавица” Чайковского. Дягилевский балет стал первым явлением русской культуры, вырвавшимся в мировое пространство.

В 1929 году Сергей Дягилев умер. Знаменитая труппа распалась. На её базе был создан “Русский балет Монте-Карло”, где балетмейстером стал Рене. Но некоторые танцоры решили покинуть гостеприимное Княжество Монако. Так, ведущий солист балета Сергей Лифарь (Лифаренко) поехал во Францию и возглавил балет при парижской Гранд-Опера. Прима-балерина Матильда Кшесинская открыла свою студию в Дании.

Жизнь показала, что Россия в своем выборе не ошиблась. Благодаря Сергею Павловичу Дягилеву, замечательному русскому театральному и художественному деятелю, балетное искусство пережило ренессанс. Он оказал огромное влияние на формирование всего балетного искусства 20 века. Созданные в его антрепризе балеты до сих пор являются украшением крупнейших сцен мира.

Первые балетные школы в Нью-Йорке

Джордж Баланчин, Александра Данилова и другие танцоры направились в Америку. Во многих больших городах США стали создаваться балетные школы. Одна из первых открывается в Нью-Йорке. Вскоре принял первых своих поклонников и Нью-Йоркский городской балет. У истоков школы и театра стоял русский балетмейстер Джордж Баланчин. Александр Иванович Пушкин много лет проработал в Академии Русского Балета имени Агриппины Вагановой. Через руки талантливого педагога прошли сотни многообещающих танцоров. Но особенно выделил он трудолюбивых и целеустремленных мальчиков Михаила Барышникова и Рудольфа Нуриеева. Еще один такой же – Георгий Баланчивадзе – учился в классе педагогов Самуила Андрианова и Павла Герта. Учителя были уверены, что эти ребят далеко пойдут. И тоже не ошиблись.

В конце тридцатых годов в Нью-Йорке создается и American Ballet Theatre. Одно время его художественным руководителем был Михаил Барышников. В репертуаре театра были постановки на музыку русских композиторов. В разные годы на его сцене выступало немало звезд, и среди них были бывшие солисты Мариинского театра и Большого театра.

Мы видим силы зла в коричневом трико, и ангела добра в невыразимой пачке. И в силах пробудить от элизийской спячки овация Чайковского и К. В зрачках городовых желтели купола. В каких рождались, в тех и умирали гнездах. И если что-нибудь взлетало в воздух, то был не мост, то Павлова была. Как славно ввечеру, вдали Всея Руси, Барышникова зреть. Талант его не стерся! Усилие ноги и судорога торса с вращением вкруг собственной оси…

Иосиф Бродский

Судьбы людские

Вы знаете, мне всегда любопытно: откуда та или другая солистка или танцор. Интересны их истоки и наличие “русских корней”. Карен Габай. Маленькой девочкой начинала балетной школе в Сан-Диего, а потом училась в прекрасной школе Американского балета. Сейчас имя Карен Габай хорошо известно в балетном мире. Она – победитель многих международных конкурсов артистов балета. Была в главных ролях в Atlanta Ballet и Ballet Nuero Mondo de Caracas. Более 25 сезонов Карен была прима-балериной балета Сан-Хосе.

“Много у нас работало русских педагогов, – рассказывала Карен. – Мадам Александра Данилова и Джордж Баланчин учились балету в Санкт-Петербурге. Были солистами труппы Мариинского театра. Она танцевала на сцене Русского балета Монте-Карло, а он был хореографом. Они и познакомили меня с русским балетом. Заботливо передавали свое мастерство. Помогли стать настоящей балериной”. Познакомился я и с балериной Каленой Опдайк. Она из красивого калифорнийского Монтерея. Первые шаги в балете делала в родном городе у мадам Киры Ивановской. “Ее отец был адмиралом царского военно-морского флота. Пришла революция, и семья вынуждена была бежать во Францию. В Париже Кира «заразилась» балетом. Искала и нашла себе учителей: солисток Людмилу Егорову (Мариинский театр) и Марию Невельскую (Большой театр)”. Это была настоящая академия русского балета. Семья радовалась: Киру пригласили в Русский балет Монте-Карло. “Мне очень повезло, – рассказывает Калена, – что судьба свела меня с таким чудесным человеком и прекрасным педагогом”. В вибрациях танца изящно порхали Красивые кисти, столь тоненьких рук, В них таинство звёзд, с отголоском печали, Способность летать, несмотря на недуг. Пусть строг хореограф, пусть жалость немая В носочках натянутых чувствует боль, Чтоб "Спящей красавице" рукоплескали За самую первую лучшую роль! Почти что актриса, звезда своей сцены, Легко, виртуозно кружит в фуэте, Не жаждя признания высшей богемы, А просто стремясь к долгожданной мечте.

Екатерина Шошорина

Балерине Нине Новак выпала тяжелая судьба. Ее отца и брата немцы уничтожили в Освенциме. В газовой камере оборвалась жизнь танцора и балетмейстера Рене Блюма, который долгие годы трудился в Русском балете Монте-Карло. Нина чудом осталась жива. Полюбила балет. Танцы стали целью ее жизни. Помогли ей выжить. После войны стала прима балериной Русского балета Монте-Карло и New York City Ballet, у истоков которых стоял Джордж Баланчин.

Жизнь балерины на сцене, как известно, недолговечна. Нина вышла замуж и уехала в Венесуэлу. В столице открыла русскую балетную школу. “Я счастлива, что училась у нее, – рассказывала Ирена Иши. В Америку я поехала за своим будущим. Сколько было радости, когда меня приняли в Балет Сан-Хосе. Радовалась и моя учительница в далеком Каракасе”. Однажды после балетного спектакля меня познакомили с двумя солистами Балета Сан-Хосе и сказали: с ними можно говорить по-русски. “Моя учительница Марика Безобразова, – вспоминал Андреан Торнe, – была дочкой царского генерала. После революции оказалась в Дании. Здесь она познакомилась с приближенной императорского двора, бывшей солисткой Мариинского театра Матильдой Кшесинской. Школа мадам Кшесинской славилась по всей Европе. Марику стали приглашать многие балетные труппы. В Монако мадам Безобразова создала Академию танца, и я стал ее учеником. Учиться у нее было тяжело, и в то же время я получал большое удовольствие. Она добрый человек и требовательный педагог. Прошли годы, и я стал солистом Национального балета Кубы”.

Когда танцевал Роберто Алмагаер, мне казалось, что в нем заложена динамо-машина. Его энергии не было конца. Он тоже был солистом Национального балета Кубы, выступал в главных ролях в мексиканском балете. Когда в Гавану приехал брат известной балерины Майи Плисецкой Азарий, они подружились и стали учить друг друга не только классическому танцу, но и языкам: русскому и испанскому. Азарий пригласил кубинца в Москву. “Я люблю музыку Чайковского, – говорит Роберто. – Она всегда напоминает мне Большой театр, мою учебу у известных танцоров России”.

Более 25 лет я был в контакте с коллективом Балет Сан-Хосе, замечательными актерами балета и ветеранами американского балета. Вот некоторые записи из моих блокнотов:

“Мой педагог мадам Анна Соколова привила мне любовь к русскому балету, к русской классической музыке. Любовь, которая крепко запала в мое сердце, – рассказывал художественный директор и балетмейстер Балета Сан-Хосе Деннис Нахат. – Моя карьера cложилась удачно, во всяком случае могу так считать, потому что меня приняли сначала в City Center Joffrey Ballet в Нью-Йорке, а затем в один из лучших балетных театров – American Ballet Theatre. Тут было много русских звезд, и было, у кого учиться классическому танцу. К примеру, у бывших солистов Мариинского театра Михаила Барышникова, Рудольфа Нуриева и Натальи Макаровой. Часто сюда приглашались известные балетмейстеры и хореографы, среди них всемирно известный Джордж Баланчин. Я был очень счастлив, когда мне довелось танцевать главные партии в балетах русских композиторов: "Щелкунчике", "Спящей красавице", "Ромео и Джульетте". В труппе царили творческая атмосфера, взаимопомощь и поддержка. Театр был настоящей кузницей первоклассных танцоров, хореографов и педагогов. Здесь я сделал первые шаги и как хореограф. Мне доверили постановку балетов”. “Уже давно нет великого танцора, каким был Рудольф Нуриеев. Но я до сих пор помню его выступление на нашей сцене в балете “Коппелия”, поставленном по сказке Гофмана “Песочный человек”. Чудесная музыка Делиба. Рудольф Нуриев танцевал в роли профессора алхимии Коппелиуса. Его партнером была наша прима-балерина Карен Габай. Публика была в восторге, – вспоминает балетмейстер и хореограф Балета Сан-Хосе Раймонд Родригес. – Хорошо помню Рудольфа Нуриева и в главной роли в балете “Шинель”, поставленном по повести русского писателя Николая Гоголя, на музыку русского композитора Дмитрия Шостаковича. Хореограф из Дании Ф. Флиндтон вместе с Денисом Нахатом представили этот балет на Эдинбургском фестивале”.

Много лет Рони Малер была заместителем директора Балета Сан Хосе и преподавала в балетной школе. “Учила меня танцу бывшая балерина Большого театра Мария Юрьева. Часто помогал муж Вячеслав Свобода, бывший солист Большого театра, – рассказала она. – В Нью-Йорке у Мадам Юрьевой была своя русская балетная школа. Как лучшую ученицу, она рекомендовала меня в Русский Балет Монте-Карло, где балетмейстером был Джордж Баланчин. С другим величайшим русским танцором и балетмейстером Михаилом Барышниковым я встретилась в Американском балетном театре. На этой сцене я танцевала с такими прославленными танцорами, как прима-балерина Мариинского театра Наталья Макарова и главный танцор Большого театра Александр Годунов”.

Известно, что во Франции, Англии, Дании, Марокко и других странах после революции в России работали замечательные балетные педагоги из Мариинского и Большого театров. Они-то и воспитали новое поколение. Закончив карьеру танцовщиков, их участники сами открывали школы во всех концах света. Русский балет стал архипелагом, охватывающим всю планету, – “островки” всплывают абсолютно везде. И каждый раз, посетив Балет Сан-Хосе, я убеждался, что и в солнечной Калифорнии есть такой “островок”.