Ковент-Гарден снял голливудский фильм

Фильм, в котором слова излишни, где они просто не нужны, ибо гениально выставленные акценты музыки на движения и жесты героев делают своё доброе дело.

Безупречная техника исполнения уже давно стала отличительной чертой Королевского балета Великобритании. Бесподобное по красоте и изяществу детище режиссёра Майкла Нанна “Ромео и Джульетта” с труппой Ковент-Гарден легко станет жемчужиной вашей коллекции и даст фору новогодним “Щелкунчикам” в Большом театре. Что немаловажно: с соблюдением всех мер в условиях пандемии.

Учитывая специфику балета и зная, что в первую очередь - это фильм, мы позволяем артистам переигрывать, перегибать, превращать сценическую пантомиму во что-то большее. Нам приятно видеть артистов, которые в один миг превращаются в Актёров. Так нам легче прочувствовать драматические моменты, любовные сцены и прочие прелести бессмертного шекспировского шедевра.

Как верно заметил Николай Цискаридзе на дискуссии после просмотра фильма: “Королевский балет очень щепетильно подходит к репетициям и подготовке своих спектаклей. У них запрещено выпускать постановку в свет, если она не идеальна, не выверена до каждой мелочи и не соблюдены все традиции, так сильно чтимые англичанами”. И эта щепетильность читается во всём: в костюмах, позах, синхроне исполнения, во взглядах, “молчаливых” диалогах.

При просмотре в первую очередь глаз цепляется за брусчатку Вероны, и ты пытаешься сообразить: “Как они танцуют на таком твёрдом покрытии? Делают прыжки и вращения?”, но потом замечаешь, что настил всё-таки профессиональный и прыгать на нём вполне комфортно.

Во вторую очередь отмечаешь некую легкомысленность в образе юного Ромео (Уильям Брэйсуэлл). Она цепляет нашу серьёзную, конформистскую русскую душу. Кажется, будто герой Ромео может с такой же лёгкостью переметнуться от Джульетты в сторону любой проходящей мимо красавицы в парче. Но сцена у алтаря убеждает поверить в искренность влюблённого Ромео. Актёрски сыграно прекрасно: поцелуи живые и настоящие, эмоции бьют в тебя через свет экрана. Что ещё нужно?

Нежная, наивная, игривая Джульетта Франчески Хэйуорд. Эта артистка всегда запоминается своим изяществом, безупречностью линий тела, полным слиянием с выбранным образом. Думается, что как раз такую Джульетту и видел в своей трагедии Шекспир.

Сцены смертей отыграны так, будто артисты на самом деле - большие звёзды Голливуда. Невозможно дистанцировать себя от происходящего на экране, и в разные моменты времени ты - то мать умирающего Тибальда, то убитый горем Ромео, то Джульетта в агонии перед неизбежностью смерти. Эти сцены как наркотик. Спустя сутки их снова хочется пересматривать.

Образ Тибальда сложился у Мэттью Болла идеально. Это тот случай, когда не хочется ни отнять, ни прибавить. Гармоничные костюмы, актёрская игра, техническое исполнение - всё это ещё раз напоминает нам о глубине выдающегося танцовщика современности.

Конечно, как в том числе справедливо заметил Николай Цискаридзе, фильм Майкла Нанна во многом заимствует и опирается на советский фильм-балет с Галиной Улановой и Юрием Ждановым 1954 года, на экранизацию режиссёра Франко Дзеффирелли 1968 года и, разумеется, на фильм с участием Рудольфа Нуриева и Марго Фонтейн (первоначальная постановка Кеннета МакМиллана), но это нисколько не мешает ему занимать своё почётное место рядом с такими масштабными и культовыми проектами. Прекрасно, что в нынешнее время мы продолжаем вдохновляться прошлым и несём его традиции сквозь года, не правда ли?