"Преданья старины глубокой, дела давно минувших дней..."

25 декабря на сцене Воронежского театра оперы и балета состоялась премьера балета "Руслан и Людмила" по мотивам поэмы Александра Сергеевича Пушкина и оперы Михаила Глинки в транскрипции Владислава Агафонникова. Сказочная история о всепобеждающей любви, вдохновлённая древнерусскими былинами, в хореографии Андрея Петрова, художественного руководителя и главного балетмейстера театра "Кремлёвский балет", изначально появилась на свет в 1992 году в Москве. Новая редакция балета, выполненная для столицы Черноземья, была представлена зрителям в минувшее воскресенье. Артисты, задействованные в премьерном спектакле, казалось, были вдохновлены порывами ветра новизны, воцарившейся на сцене, а потому старались танцевать достойно.

Светлана Носкова (Людмила), которой очень идут героини лирического плана, задумчивые и спокойные, с удовольствием работала в привычном ей амплуа, демонстрируя очевидные достоинства: мягкие линии рук и кантилену движений. Екатерине Любых (Горислава), танцовщице, что родилась для воплощения образов восточных красавиц — страстных, томных, страдающих, — удались картинные ориентальные позировки. Госпожа Любых выгодно выделялась гибкостью и мягкостью тела. Яна Черкашина (Наина), которая видится мне в числе будущих звёзд, хоть и танцевала не безукоризненно, но продемонстрировала огромный потенциал, заложенный в её природе, и дала понять, что при дальнейшей работе она сможет стать настоящим украшением театра. Её движения и прыжки пока не отличались особой легкостью и чистотой формы, но заметно, что девушка продолжила развивать апломб, то есть устойчивость. Исполнительница очень понравилась зрителям. После танца Яны Черкашиной взбодрились даже те, кто случайно попал на балет и собирался мирно отойти ко сну.

Что касается мужской половины артистов, то не может не радовать тот факт, что партии в спектакле были справедливо распределены по возможностям и физическим данным исполнителей. Зрелые господа чуть пополневшей наружности не танцевали добрых молодцев, а смиренно и безропотно появились в несколько иных ролях, за что хочется сказать большое спасибо... правда, не знаю кому. Иван Негробов, юный и прилично сложенный танцовщик, в партии Руслана показал всё, на что он был способен, однако сама роль, хореографический язык которой меня лично оставляет равнодушной из-за своей невыразительности и монотонности плана "плачу — кручу туры, радуюсь — кручу фуэте", не располагала к чему-то выдающемуся. Но отважным витязем, сошедшим со страниц потрёпанных сборников сказок, он был. Правда, в заключительной сцене балета жете ан турнан танцовщик выполнял значительно лучше, чем дубль со де басков, которые докручивались на полу, а не в воздухе. Нельзя не отметить Михаила Ветрова (Ратмир), который достойно представил хазарского хана в галерее образов добрых молодцев. Дмитрий Трухачёв (Фарлаф) стал любимцем публики вполне заслуженно: танцующий актёр с большим вдохновением и преданностью роли воплотил на сцене образ неуклюжего, ленивого, жадного и трусливого воина. И, конечно, харизматичный и прыгучий Черномор в исполнении Вадима Мануковского также был очень хорош.

Поставленные с учётом нюансов характеров героев, амплуа танцовщиков и их технических возможностей вариации, классические и неоклассические па-де-де, изобилующие многообразием выразительных танцевальных средств, нетривиальные кордебалетные и характерные сцены, ироничная и понятная пантомима, а также то, что в спектакле занята почти вся труппа театра, позволяют говорить об этой работе как об одной из лучших балетных премьер последних лет. Танцы заморских принцев, вариация спящей Людмилы и последующее па-де-де с её возлюбленным Русланом — всё это было своеобразной аллюзией на легендарную "Спящую красавицу" Петипа, где феи и другие волшебные существа помогали положительному главному герою в поисках любимой. Но таковы традиции сказок, в том числе и русских. Некоторые балетные эксперты, возможно, зададутся вопросом: "Не устарела ли хореография и не является ли этот балет повторением всего того, что уже было?" В какой-то степени — да, хотя классический танец по своей сути имеет некий каркас, основу, определённый набор поз и движений, которые в тех или иных вариациях переходят из балета в балет, и умение хореографа заключается как раз в использовании знакомого танцевального языка в ином свете и в другом контексте.

Правда, стоит сказать, что линия известного сказочного сюжета излагалась в большей степени посредством пантомимы, нежели хореографии. Однако моменты чистой актёрской игры в спектакле были поставлены с безукоризненным чувством юмора, вкуса и стиля — ничего лишнего или пошло-глупого, но в то же время очаровательно-забавно и по-доброму наивно и трогательно. В этом балете мне больше всего запомнились сцены с ведьмой Наиной, безуспешно завлекающей доброго Финна, а затем её страстный танец в образе прекрасной соблазнительницы, поклявшейся досадить тому, кто её отверг; воскрешение Руслана в компании мудрецов, которые долго не могли разобраться в собственных премудростях (горе от ума, да!), радостно встреченное всеми без исключения зрителями; картина с Людмилой, такой мягкой и покорной, но гневно пресекающей домогательства Черномора.

Кроме того, стоит отметить потрясающей красоты декорации, выполненные в истинно русском стиле художницей Мариной Соколовой так изящно и искусно, без страсти к гигантомании или аляповатости, как это иногда бывает среди особо почитающих "родную сторону" мастеров. Музыка Михаила Глинки в исполнении оркестра театра под управлением Андрея Огиевского, думаю, не требует комментариев. Грандиозная по размаху и мощи, она не оставила равнодушным ни одного человека, влюблённого в "быструю езду", "русскую зиму", в места, где "пахнет яблоком и мёдом", но где "господство незнакомо иноязыческих властей" — в универсальные понятия, которые так часто воплощали в своих произведениях композиторы царской России. Спектакль, без сомнения, запомнился и полюбился зрителям, не скрывавшим своего восторга в многочисленных криках "браво" и бурных аплодисментах в конце вечера. Хочется верить, что "Руслан и Людмила" Андрея Петрова, полнометражный двухактный балет, созданный в лучших традициях академического, "большого" балета вслед за Петипа и Ивановым, заслуженно закрепится в репертуаре страдающего от нехватки достойных танцевальных новинок театра.

Фотографии Александра Самородова